Lenushka, 84 - 27 мая 2009 08:34

[SIZE=+1][COLOR=red]Почему скрипты остаются неосознанными[/COLOR][/SIZE]

Такие состояния являются пограничными, т.к., во-первых, состояние, в котором пребывает ребенок большую часть времени, это доминантная активность тета-волн в работе мозга, тогда как взрослые в основном находятся под влиянием бета-волн, а влияние тета-волн мы испытываем эпизодически, в основном, в моменты, когда нас клонить ко сну.

Это означает, что очень мало из того, что с нами происходило в детстве, доступно нашему сознанию и нашей памяти. Мы просто находимся в несоответствующем состоянии. Нам может казаться, что мы помним о том, что с нами происходило в детстве, но это подобно попыткам вспомнить, что мы пережили во сне, когда мы уже прочно и бесповоротно проснулись.

Добавим к этому, что переживания детства, формирующие в ребенке негативные скрипты, происходят в альтернативном состоянии сознания: в состоянии страха, шока, травмы.

Это ввергает ребенка в состояние, близкое к состоянию транса, смещая доминанту в правое полушарие мозга, что, невербально, чрезвычайно сильно действует на эмоции ребенка.

В таком состоянии подсознание ребенка открыто, восприимчиво, подвержено влиянию. То, что он «познал» в таком состоянии, проходит в подсознание невероятно интенсивно.

Томас Бадзинский (Thomas Budzynski): [COLOR=red]«Если вы ругаете ребенка, или иным образом вводите его в состояние, подобное состоянию транса,… а затем что-то ему говорите, то будьте уверены, что вы этим формируете скрипт в его правом полушарии, который затем будет недоступен для сознательного, левого полушария, но будет влиять на его поведение и отношение к жизни, когда ребенок станет взрослым». [/COLOR]

Есть еще несколько причин, по которым скрипт остается неосознанным. Одна из них та, что скрипты закладываются в основном в том возрасте, когда ребенок находится еще в невербальном состоянии. Когда человек становится взрослым, он не может идентифицировать, осознать этот штамп, т.к. это только чувство.

Скрипт, или поведенческий штамп, также не может быть доступен для осознания потому, что, как показали последние исследования в неврологии, он впечатывается в психику посредством лимбической системы мозга, контролирующей и генерирующей наши эмоции, регулирующей внутренние биологические инстинкты, находящиеся за пределами осознания.

Таким образом, психический штамп не поддается логическому, вербальному или интеллектуальному анализу или другим «высшим» воздействиям неокортекса (новой коры головного мозга), а лишь превербальному, эмоциональному, примитивному анализу лимбической системы мозга. (Это есть одно из объяснений неспособности различных видов «разговорной психотерапии» работать с переживаниями таких ранних периодов жизни – как можно говорить о чем-то, для чего нет слов?)

Невозможно осознать скрипт и потому, что он есть не только элемент памяти, но и состояние бытия – нечто, что происходит во всем теле одновременно. Он впечатан не только как определенные слова, образы, эмоции или идеи, но и как общее состояние мускульной напряженности, ригидность (негибкость психики), напряженность дыхания.

И самое важное, скрипт невозможно осознать, т.к. он был умышленно забыт. Опыт, рождающий неадекватные модели, схемы поведения, является травмирующим опытом; т.о., подобно жертвам войн, катастроф, катаклизмов, жертвы детского травмирующего опыта склонны забыть о нем. Как будто подсознание, хранящее такую мощную болезненную информацию, проникшую в глубочайшие и самые чувствительные его слои, старается исцелиться, похоронив эти воспоминания, защитить жертву от дальнейших страданий.


Все, скрипт, или штамп, спрятан, или, как сказал бы психиатр Вильгельм Райх (Wilhelm Reich), забронирован.

Но даже спрятанные и забытые, скрипты продолжают управлять жизнью личности. Бадзинский (Thomas Budzynski) называет особо мощные по воздействию на психику и для образования скриптов следующие фразы и выражения: «Ты плохой!», «Ты никогда ничему не научишься!».

Родители злятся. Ребенок впадает в близкое к состоянию транса, гипервнушаемое состояние. Сердитые родители кричат: «Ты никогда ничего не добьешься!» И, как актер, бессознательно, но добросовестно следует сценарию под бдительным оком режиссера–тирана, так и тот ребенок, став взрослым, удивляется, почему он или она продолжает поддаваться своему деструктивному поведению.

На самом деле он или она продолжает послушно следовать модели, заложенной глубоко в подсознание, и закреплявшейся там прочнее и прочнее с каждым разом, когда мама или папа говорили: «Ты никогда ничего не добьешься!»

• 
• 
•